Опять проспала на работу. «Блядь! Не надо было вчера так напиваться!». Сползя с кровати, я оценила ситуацию: не то, что позавтракать, даже накраситься не успею. Мои трусики и колготки валялись на полу. Как стянула их с себя ночью, так и рухнула на кровать. «Чёрт!!! Трусы опять не постирала». В ванной вторую неделю лежала куча грязных шмоток, а времени постирать хотя бы нижнее бельё всё не находилось. Пришлось снова натягивать НОШЕННЫЕ СТРИНГИ. «Если так и дальше пойдёт, скоро буду вонять, как бомжиха».

Стринги были дешёвые, к тому же на размер меньше. Они постоянно норовили скататься в одну сплошную резинку, у которой хуй разберёшь, где зад, где перёд. Одев трусики и такие же затасканные колготки, я ринулась в ванную. Наспех умылась. Хотелось пи́сать, но время поджимало. Побрызгала под мышками и между ног дезодорантом. Одела юбочку. Схватив сумочку, сунула ноги в нечищеные («Опять, блядь!!!») туфли и побежала на маршрутку.

С маршруткой повезло — подъехала быстро и почти пустая. Впереди меня влезла высокая, длинноногая сучка. Юбочка на ней была такой коротенькая, что прямо у меня перед носом оказалась её задница упакованная в белые трусики и обтянутая прозрачными колготками. Мы уселись друг напротив друга. Эта шлюха даже не стала класть сумочку себе на колени, чтобы скрыть от пассажиров свою промежность. Наоборот, она чуть раздвинув ножки для удобства на поворотах и задремала. По лицу девицы было заметно, она тоже легла спать под утро. Я уселась боком, чтобы мой взгляд не утыкался всё время ей под юбку.

Резь внизу живота усилилась. Мочевой пузырь всё настойчивее требовал опорожнить его. Хорошо до работы недалеко. Там туалет на первом этаже сразу за проходной. «Приеду — первым делом ПОПИСАЮ!!! Потом уж в офис». Я представила, как зайду в уборную, задеру юбочку, спущу колготки, трусики, присяду и, наконец, расслаблюсь. Из меня, доставляя ни с чем не сравнимое удовольствие, брызнет золотая струя...

По закону подлости маршрутка тем утром тащилась невероятно медленно. Пробки, чтоб им пусто было. Когда я садилась в неё на своей остановке, меня уже распирало от желания поссать. К офису же я подходила думая лишь об одном, скорее бы до унитаза добраться. Низ живота раздулся. Письку пощипывало. Я понимала, что возможность терпеть на пределе. «Держись, милая, держись», — уговаривала я себя. Влетела в здание. Прошла проходную и, свернув в нужный коридор, упёрлась в запертую дверь. «ТУАЛЕТ НА РЕМОНТЕ», — гласила табличка.

«ПИЗДЕЦ!!!». Такой подлости я никак не ожидала. Меня бросило в жар. Ноги инстинктивно сжались, стремясь сдержать рвущуюся наружу мочу. В голове словно бомба взорвалась: «Я СЕЙЧАС ОПИСАЮСЬ!!! Прямо здесь, в коридоре. Придётся всё бросить и ехать домой в вонючих мокрых трусах».

Оставался туалет на нашем этаже. Я рванула к лифту. Возле его дверей стояли две малознакомые офисные сучки.

— Знаешь, где у них там туалет? — спросила одна другую. — А то я скоро описаюсь. 

— Знаю. Я и сама сильно пи́сать хочу. Сейчас покажу.

Я замерла. Эти бляди направлялись туда же, куда и я — В НАШ ТУАЛЕТ. А ведь там всего две кабинки. Лифт не спешил. Я решилась на отчаянных шаг, добежать до своего этажа по лестнице быстрее конкуренток. Собрав последние силы, я помчалась вверх. На середине пути меня настигло дикое желание: задрать юбочку; стащить с себя трусики; присесть прямо здесь, на лестничной клетке; и, наконец, опорожнить мочевой пузырь. Как в тумане я добралась до туалета. Тех двух сучек с первого этажа ещё не было. «Уф!!! Успела!».

Ввалившись в уборную, я на ходу задрала юбку и рванула к первой кабинке. Она оказалась не заперта, но... «Блядь! Блядь! Блядь!»... Я едва не врезалась животом в лицо одной из тех шалав, с которыми ждала лифт. Она сидела на унитазе. Трусы спущены на колени, юбка задрана. Между раздвинутых ног была видна гладко выбритая пиздёнка, из которой с шипением вырывалась мощная золотистая струя. Мне было уже не до хороших манер. Не извинившись, я метнулась ко второй кабинке. Конечно, она тоже не пустовала.

В отчаянии я забилась в угол, умоляя себя потерпеть ещё минутку. Но звук льющейся мочи... Бывает «пиздец», а со мной случился «ПОЛНЫЙ ПИЗДЕЦ». Я почувствовала, как намокают трусы. Тёплые ручьи потекли по ногам. Я заплакала. Раздался шум сливаемой воды и, обе бляди выйдя из кабинок, уставились на меня. Было невыносимо стыдно стоять перед ними в со стиснутыми ногами в луже собственной мочи, юбка обоссана, на колготках потёки...

С тех пор я установила правило: как только захотела пописать — делай это сразу. Неважно где: на улице, в подъезде, в парке... Всегда можно найти укромное местечко, чтобы быстренько справить нужду. А если кто-то и увидит, как я писаю, это его проблемы. Лучше пописать у кого-то на глазах, чем в свои трусики.