Я писать хочу

Михаил Степанович — крепкий несмотря на то, что год назад разменял шестой десяток; высокий мужик, с посеребрёнными сединой висками. В своё время он приехал в большой город поступать в институт. На пятом курсе женился. Да так и осел в городе навсегда. Обзавёлся квартирой, машиной... Родил двоих детей. У жены Михаила Степановича было полно родственников в окрестных посёлках, так что приходилось ему возить супругу к ним в гости пару раз в месяц. В одну из таких поездок и произошла эта история.

Галина Ивановна, супруга нашего героя, женщина пятидесяти лет; и её троюродная племянница Ирина, симпатичная, двадцати девяти летняя дама — собрались посетить каких-то очередных дальних родственников. Каких именно?  Михаил Степанович в подробности не вдавался, да и какая разница. Когда пассажирки разместились в его «Жигулях», Михаил Степанович стандартно предупредил:

— Будет дуть, скажите. Захотите пи-пи, тоже скажите, не стесняйтесь. Остановка по требованию. Благо ехать через лес. Ожидаемое время в пути — два часа.

На исходе первого часа в дороге Ирина не выдержала.

— Дядя Миша, остановите пожалуйста. ПИСАТЬ ХОЧУ, сил нет.

Михаил Степанович остановился на обочине.

— Тётя Галя, Вы со мной не пойдёте? — спросила Ира.
— Нет, — ответила Галина.
— А Вы, дядя Миша?

— Ты что, без зрителей не можешь? — усмехнулся Михаил.
— Да я в детстве в лесу заблудилась. С тех пор лес панически боюсь.
— Ну ладно, пошли, — согласился Михаил Степанович. — А ты, мать, запрись в машине. Мало ли что, — обратился он к жене.

Они спустились в неглубокую канаву, прорытую вдоль обочины, и вошли под сень деревьев, тут же оказавшись на «минном поле» из говна и всевозможного мусора. Пришлось углубится в довольно густые заросли в поисках чистого пространства. Так, метров через пятьдесят, они вышли на чистую полянку.

— Здесь вроде чисто, — Михаил Степанович широким жестом указал спутнице на поляну. — Тут и садись.

Ира, не стесняясь мужчины, спустила джины и трусы. Присела, мелькнув ВОЛОСАТЫМ ЛОБКОМ, и к обычным лесным звукам прибавилось её журчание. Михаил Степанович, стоя в трёх шагах, наблюдал за справляющей нужду племянницей. Глядя на Ирину, он ощутил позывы отлить. Дядя Миша расстегнул ширинку и вывалил свою «сардельку» даже не подумав отвернуться. Ира, внимательно следящая за тем, чтобы брызги мочи не попали на кроссовки, услышала характерный звук. Она подняла голову и увидела в нескольких шага от себя мужское хозяйство, исторгающее желтоватую струю. Как заворожённая, женщина уставилась на писающий член.

Надо отметить, Ирина никогда не была замужем. А некоторые родственники вообще сомневались была ли она когда-либо с мужчиной. Так что её жадный интерес к мужскому достоинству был вполне понятен.

Заметив заинтересованный взгляд троюродной племянницы, Михаил Степанович чуть подтянул штаны. При этом его писюн вывалился из них ещё больше. Продолжая ссать, он оттянул крайнюю плоть, продемонстрировав Ирине крупную розовую залупу. Женщина уже опорожнила мочевой пузырь, но зрелище так захватило её, что она так и осталась сидеть во все глаза изучая мужской орган. «Хуй! Да ещё так близко», — вертелось у неё. — «Как давно я мужскую письку не видела».

Женское внимание не оставило Михаила Степановича равнодушным. Его инструмент для любовных утех, прекратил орошать поляну мочой — начал набухать, расти. Головка раздулась, налившись кровью, из розовой став фиолетовой. На конце выступила прозрачная капля тягучей смазки. Мужчина отпустил член, и тот стал подрагивая подниматься. Через несколько секунд перед восхищённой Ирой была уже не вялая «сарделька», но готовый к применению толстый кол, торчащий из куста густых зарослей.

— Смотри, что наделала, — хрипло произнёс дядя Миша, демонстрируя ошарашенной женщине свой хер. — У МЕНЯ НА ТЕБЯ ХУЙ ВСТАЛ! Не могу же я в таком виде к жене вернуться. Так что вставай. Обопрись о ту берёзу, и жопу оттопырь.

Ира покраснела, но спорить не стала. Словно во сне, она молча подошла к дереву, встала в указанную позу. Михаил Степанович пристроился сзади. Нагнул племянницу пониже, приставил член к её попе. В тот момент, когда дядина залупа скользнула по срамным губам, женщина наконец осознала, что сейчас произойдёт. Мыча нечто нечленораздельное, она попыталась отстраниться и натянуть трусы. Но распалённый похотью самец не позволил ей вырваться. Удерживая Иру за талию, Михаил Степанович подался вперёд. Его «колбаса» ворвалась в тугую пизду племянницы. «Хорошо хоть не целка», — подумал он, впихнув свой хуй по самый корень. — «ДЫРКА ТУГАЯ, даже очень, но рабочая».

— Ириша, потерпи немного. Не дёргайся. Тебе самой понравится. Поверь старому ёбырю, — зашептал он на ухо женщине, размашисто вколачивая в неё свой «инструмент». — А будешь брыкаться и кричать, об ЭТОМ все узнают. И что получится, как думаешь? Скажут: «Затащила, сучка, приличного мужика в лес...»!

ДЯДЯ ЕБАЛ ПЛЕМЯННИЦУ основательно, не спеша. С хлюпаньем вытаскивая залупу, тут же вколачивая член до упора. При этом лобок и яйца мужика негромко хлопали по белой Ириной попе.

— Ирина, не обижайся, — продолжил успокаивать женщину Михаил Степанович, не забывая при этом долбить её в матку. — Расслабься. Получи удовольствие. Раз так вышло, пользуйся случаем. Смотри какая красота вокруг: лес, птички поют, травка зеленеет... Природа. И тебя ебут! Это же здорово! Чувствую, тебе самой нравится. ПИЗДА МОКРАЯ, и дырка шире стала. Даже жопой подмахивать начала. Ведь хочешь же мужика? Природу-то не обманешь.

И действительно, сама того не замечая, Ирина успокоилась, даже возбудилась. Стыд уступил место похоти. Женщина оставила попытки вырваться, и принялась, с тихим завыванием, подмахивать задницей в такт движениям мужчины.

— Солнышко, в тебя можно кончить? — спросил дядя Миша.

— Да-а-а. Я не мо-о-огу иметь детей, — выдохнула подавив стон Ира. — То-о-олько, пожалуйста, не спешите. О-о-ох! Как хо-о-орошо! Повезло тёте Гале. Тако-о-ой хуй под боком.

— Что детей не будет — плохо. Зато трахаться можешь когда угодно. На счёт оргазма не сомневайся, ебать буду, пока не кончишь.

— Давай по-о-озу сменим, — попросила Ирина. — Я лёжа привыкла, а так меня до-о-олго наяривать придётся. Тётя Галя может заподозрить чего.

Михаил остановился, вынул блестящий от смазки член.

— Скажи, и часто тебя трахают? — полюбопытствовал он, расстилая для племянницы свою куртку. — Привыкла она, видите ли...

— Нет, — горестно вздохнула женщина, снимая джинсы и трусики. — Раньше сосед пару раз в месяц заглядывал. Да спился он. У него уж не стоит. Зашёл как-то, помучился, и ушёл ни с чем. С тех пор не еблась. Больше года прошло.

Ира улеглась на куртку, приглашающе раздвинув ноги. Перед Михаилом Степановичем предстала заросшая густыми чёрными волосиками женская промежность. В этих «джунглях», покрывающих лобок и большие срамные губы, таились крупные тёмно-розовые лепестки малых половых губ, чуть приоткрытые, сочащиеся влагой. 

— Что же ты с самого начала пизду не показала? — ещё сильнее возбудившись от столь откровенной демонстрации женских прелестей, прохрипел дядя Миша. — ВСЁ ЦЕЛКУ ИЗ СЕБЯ СТРОИЛА.

Михаил Степанович навалился на Иру, пристраивая залупу к похотливой дырке племянницы.

— Давай, милая, принимай работничка.

— Суй, дядя Миша, не бойся. Там такое болото, легко войдёт.

Действительно, член Михаила легко ворвался в женское нутро. Стоило мужику лишь немного податься вперёд, и головка его хозяйства впечаталась в матку. На сей раз они совокуплялись быстро и жёстко. Он, хрипя, с силой вгонял член в хлюпающие недра Ирины. Она, охая и подвывая, старательно двигала жопой, подаваясь навстречу его «поршню», стремясь как можно плотнее нанизаться на вожделенный хуй.

Их страстное соитие длилось не долго. Через минуту Ира вскрикнула, конвульсивно дёрнувшись. Её, без того узкая вагина, сжалась  и наполнилась горячей влагой. Это стало для Михаила Степановича последней каплей. Вогнав в племянницу хуй по самый корень, он рыкнул, и наполнил её лоно спермой. Чувствуя, как мужское семя заливает её, как напрягшийся до предела мужской орган пульсирует внутри, Ирочка кончила второй раз.

Отдышавшись, Михаил Степанович слез с племянницы. Пока он одевался, Ира так и лежала, бесстыдно раскинув ноги, умиротворённо улыбаясь. ИЗ ЕЁ РАСКРЫТОЙ ПИЗДЫ ТЕКЛА СПЕРМА. Волосики на промежности намокли и слиплись. 

— Вот и поссали, как люди, — улыбнулся дядя Миша, пряча опавший хуй в трусы.

Женщина тоже поднялась. Вытерла промежность трусами, и сунула их в карман. Одела джинсы. Они вернулись к машине не спеша, весело беседуя.

— Чего так долго шлялись? — встретила их вопросом Галина Ивановна. — Трахались небось? Вон, рожа какая красная.

— Да как ты могла такое подумать?! — возмутился Михаил Степанович. — Мы грибы искали. А красный я от стеснения. Пришлось писать при посторонней женщине.

— Так не светил бы своими мудями! — продолжила наседать жена.
— Так племяшке твоей любопытно на мужское хозяйство взглянуть. А мне что, жалко что ли. Пусть полюбуется. Ты писать пойдёшь? Нет? Тогда поехали.