Ненавижу отчима. Есть за что. Дома постоянно скандалы. Дела взрослых меня как бы не касаются, но последнее время он стал задевать и меня. Недавно явился под утро жутко пьяный, учинил скандал. А потом мама узнала, что отчим ночевал у её подруги. Дело дошло до развода. Мама, взяв на работе отпуск, поехала к бабушке в деревню.

У меня были летние каникулы, и я поехал с ней. В деревне у бабушки был друг — Серёга, мой ровесник. Нам тогда было по 12 лет. Самое начало нашего с Серёгой созревания. Я в тайне от мамы вёз ему подарок — колоду игральных карт с голыми бабами. Правда, под гущей волос у этих тёток самое интересное разглядеть было нельзя. Зато сиськи смотрелись очень аппетитно.

Слух о нашем приезде распространился, как молния. Вечером собрались родственники и соседи. Было весело. Гости, как водится, сначала выпили, потом пошли танцевать. Маму по очереди приглашали кавалеры. А мы с Серым наблюдали за взрослыми.

Чаще всех на танец маму приглашал сосед — дядя Лёня. Он тоже приехал из города, к родителям. За столом они с мамой сидели рядом. Он ей что-то рассказывал. Она смеялась.

Мы с другом потихоньку выбрались из-за стола, и, уединившись за сараем, стали изучать мой подарок. Серый был несказанно рад картам. Время было позднее, его позвала домой мать. Серый ушёл. Я, посидев немного, тоже направился к дому. Гости расходились. По пути я услышал в сарае шёпот:

— Нет, Лёня. Нет, — женский голос.

— Ну, почему? — отвечал мужской.

Я заглянул в щёлку. В сарае были мама и дядя Лёня. В полумраке сарая было видно — сосед одной рукой обнял мать за талию, а другой залез ей под платье. Они целовались. После долгого поцелуя мама начала часто дышать. Затем, задрав подол, быстро избавилась от  трусов. Они опять обнялись. Сосед снова полез под платье, начал ГЛАДИТЬ МАТЬ МЕЖДУ НОГ.

Я стоял ни жив ни мёртв, боялся пошевелится. Сосед повалил мать на старый диван. В этот момент из дома вышла бабушка, и стала звать нас. Бабушка к нашему приезду натопила баню. И звала нас мыться. Мама, опасаясь быть застуканной, НЕНАДЕВ ТРУСЫ выскочила из сарая. Сосед сосед ушёл чуть позже. Я тоже вернулся в дом. На вопрос: «где был?», сказал, что провожал Серёгу.

Мы направились мыться. С МАМОЙ В БАНЕ я парился с раннего детства. Тогда мы друг друга не стеснялись. Но с тех пор, как я подрос, мать парилась со мной исключительно в купальнике. На сей раз на ней даже трусиков не было. Она просто одела ночную сорочку. Кстати, её трусы я потом нашёл в сарае, и припрятал, как трофей.

— Ты чего в плавках? — спросила мать, зайдя в парилку. — Ах да! Ты ведь уже большой мальчик.

Она меня мыла, а я пытался заглянуть ей под ночнушку. И кое-что увидеть мне удалось. Забывшись, мама нагнулась зачерпнуть воду, и волосатый пирожок её писи оказался прямо перед моим носом. Для пацана, с недавно начавшимися поллюциями это было верхом мечтаний — увидеть женщину во всей красе. Большие половые губы, покрытые короткими тёмными волосиками, образовывали щель, из которой торчали розовые складки малых срамных губ. Всё это было настолько близко, что я даже уловил аромат маминой промежности — возбуждающий и дурманящий. Жаль длилось всё одно мгновение. Однако его хватило. Сердце бешено забилось, кровь прилила... Понятно, к чему она прилила. К счастью, мать ничего не заметила. Домыв меня, она сказала:

— Я отвернусь, а ты снимай плавки. Хозяйство тоже нужно мыть.

Я так и сделал. Но пока намыливал своё хозяйство, мама опять нагнулась за водой. Её бутон вновь предстал перед глазами. Лепестки приоткрылись, между ними темнела щель, ведущая в недра женского лона. Щёлка влажно поблёскивала. Это меня добило. Петушок дёрнулся в кулаке, и выпустил несколько тугих белых струек. Я тут же смыл сперму. К счастью, и этого мама не заметила. Стараясь не светить оттопыренным писюном, я вышел в предбанник.

— Что с тобой? — спросила мама заметив моё состояние. — Угорел? Иди домой. Я помоюсь и приду.

На свежем воздухе, под впечатлением от увиденного, мне опять захотелось подрочить. Я направился за баню. Там было окошко, ведущее в парную. Стекло, разумеется, матовое, однако, в раме имелись сквозные щели. Вполне можно ПОДГЛЯДЕТЬ ЗА ГОЛОЙ МАМОЙ. Было темно. Вряд ли бы меня кто увидел.

За баней я наткнулся на ещё одного любителя женского стриптиза. Возле окошка околачивался младший брат дяди Лёни — оболтус лет 17-ти. Он, прилипнув к одной из щелей, гонял шкурку на своём здоровенном елдаке. Мысль о том, что кто-то ДРОЧИТ НА МОЮ МАМУ вызвала прилив ревности. Я пригрозил спустить на нахала нашего пса. И рассказать всей деревне, чем он тут занимался. Но парень меня, как будто, не слышал. Лишь когда его вздувшаяся залупа извергла всю молофью, он сам на меня наехал:

— Вякнешь кому про меня, и все узнают, как ты на родную мать дрочил, — он спрятал член в штаны, и перемахнул через забор на свой участок.

Оставшись в одиночестве я всё же заглянул в баню. Там, похоже, происходило самое интересное. Мама сидела на лавке прямо напротив окна, и БРИЛА ПИСЮ. Ноги широко раздвинуты, всё самое интимное выставлено на показ — бутон половых губ, щель, а над ней бугорок (позже я узнал, что это называется клитор).

Я, как и сосед Сашка, вывалил из трусов своего дружка. Одно дело, когда мастурбируешь на картинку, совсем другое — глядя на прелести настоящей женщины. Мамина пися безумно возбуждала.

Ничего не подозревающая мама приготовила мне ещё один сюрприз. Закончив наводить красоту в промежности, она достала толстый цилиндрический тюбик. Нужно объяснять для чего он ей понадобился? Правильно, именно для этого. Раскрыв пальцами щель, мать ввела в себя имитатор мужского полового органа. Какое-то время она просто сидела, закрыв глаза. Потом начала двигать тюбиком взад-вперёд, то почти вынимая, то утапливая его в лоне. «Так должен двигаться член во время секса», — подумал я. Пальцами свободной руки мама теребила клитор.

Мы мастурбировали несколько минут. Мать в бане, я — на улице, подглядывая за ней сквозь узенькую щёлку в оконной раме. Потом я впервые увидел, как КОНЧАЕТ ЖЕНЩИНА. Мама всё резче вставляла в себя тюбик. Её стоны становились всё громче. И вдруг... Её словно током ударило. Она дёрнулась, сжав свободной рукой груди. Другая рука замерла на клиторе. Оставленный внутри трепещущего лона «искусственный член» начал медленно выталкиваться наружу. Тут и я не выдержал. Сперма оросила стену бани.

Едва кончил, услышал голос бабашки. Она спрашивала, почему нас долго нет. Я вышел ей на встречу со стороны сортира. Притворился, что прихватило живот. Тут и мама подоспела.